Сарвепалли Радхакришнан

ИНДИЙСКАЯ ФИЛОСОФИЯ

Том II

   Объект является реальным, идея считается правильной, когда из их отрицания вытекают следствия, которые признаются противоречащими самим себе и поэтому являются несостоятельными. Это, по-видимому, должно быть признано последним критерием для рассудка, подверженного ошибкам. Никакого строгого доказательства существования Атмана логически получить невозможно. Ставить вопрос, является ли Атман реальным или нет, значит ставить бессмысленный вопрос, потому что вся жизнь, все мышление, весь опыт – все является постоянным, хотя и несформулированным утвердительным ответом на затронутый вопрос. Но любая попытка осознать реальность с помощью интеллектуальных средств приводит нас в запутанный лабиринт противоречий. Если интеллект хочет избежать этой трагической судьбы, он должен подавлять самого себя, и тогда эта пелена развеется. Неудовлетворенность нашими логическими категориями – это признак того, что мы являемся лучшими, чем себе это представляем, и что мы можем выйти за пределы границ нашего ума в сферу истины, хотя она находится явно вне нашего интеллекта, стремящегося выйти за пределы того, что ему доступно, но никогда не достигающего этой цели. Пределы, которые, по-видимому, для интеллекта неизбежны и непреодолимы, указывают на имеющуюся внутри нас безграничную основу более высокого порядка, чем логический ум. Если мысль совпадает с реальностью и отдельный субъект, восходя в своей всеобщей сущности, избавляется от своей индивидуальности, то цель мысли достигнута, но тогда она уже перестает быть мыслью. Мысль исчерпывается в опыте. Познание возвышается до мудрости, когда оно познает самого себя как тождественного с познанием, в котором сияет, как вечное познание, один только Атман (нитьяджняна) ²⁵¹. Это абсолютное познание является неудачным вследствие того, что он ассоциируется с эмпирическим ²⁵². Лучше всего этот смысл выражается термином “составной опыт”, или анубхава.

   Шанкара показывает реальность интуитивного сознания, анубхавы ²⁵³, в котором стираются различия между субъектом и объектом и посредством которого постигается истина высшего я ²⁵⁴. Это – невыразимый опыт, находящийся вне мысли и речи, опыт, который преобразует всю нашу жизнь и создает уверенность в присутствии бога. Это – состояние сознания, которое возникает, когда индивид снимает с себя все ограничивающие условия, в том числе и свою разумность ²⁵⁵. Это состояние сопровождается тем, что мистер Рассел называет “истинным духом наслаждения, экзальтации, более чувством бытия, чем бытием человека” ²⁵⁶. Предвосхищение подобного рода блаженства мы получаем в моменты лишенного эгоизма созерцания и эстетического наслаждения ²⁵⁷. Это – сакшаткара, или непосредственное восприятие, которое обнаруживается, когда разрушена авидья и индивид понял, что Атман и джива едины. Оно также называется саньягджняна (совершенное познание) ²⁵⁸ или саньягдаршана (совершенная интуиция) ²⁵⁹. В то время как для саньягджняны требуется необходимая подготовка мышления, саньягдаршана указывает на непосредственность интуиции, в которой первичная реальность является объектом как непосредственного представления (икшаны), так и размышления (дхьяны) ²⁶⁰. Шанкара разъясняет, что для нас возможно размышление о нереальных объектах, но не переживание их в опыте; таким образом, его анубхава отличается от идеализированной фантазии. Утверждается, что йогин может видеть бога в состоянии санрадханы, которое Шанкара объясняет как сосредоточенность на благочестивом размышлении ²⁶¹. Шанкара признает аршаджняну, посредством которой Индра и Ям а дева отождествляются с Брахманом ²⁶² Психологически аршаджняна по своей природе является восприятием, так как она представляет собой непосредственное сознание реальности, но реальность по своей природе не существует во времени и в пространстве.

   Анубхава не является сознанием того или иного предмета, но она должна знать и видеть в самой себе бытие всякого бытия “основу”, “первичный хаос”. Непосредственный опыт, или анубхава, в том смысле этого слова, в каком оно применяется в системе философии ньяйи, представляет собой единственное средство познания внешнего мира; анубхава недуалистического бытия является сокровенным опытом, от которого зависят наше познание сверхчувственного мира и вера в него. Объектом интуиции является не личная фантазия или субъективная абстракция ума познающего человека. Она – реальный объект ²⁶³, который не затрагивается нашим пониманием или непониманием его, хотя его реальность более высокого ранга, чем реальность отдельных объектов, существующих в пространстве и во времени, которые подвержены постоянным изменениям и поэтому не могут при строгом подходе считаться реальными ²⁶⁴. Все споры философских школ умолкают перед голосом души, говорящей, что она постигла реальность. “Как можно оспаривать факт познания кем-либо Брахмана,— хотя и находящегося пока в телесной оболочке,— оправданный искренним убеждением?” ²⁶⁵. Всякая вера и поклонение богу, всякое изучение и размышление имеют своей целью подготовить нас к этому опыту ²⁶⁶. Однако интуитивное познание достигается только разумом, который к этому подготовлен. Интуиция не падает с неба. Она – самый благородный цветок человеческого разума. Она – не фантазия, отказывающаяся обращаться за помощью к человеческому разуму. То, что истинно, есть истина для каждого разума, осознающего ее. Нет частичной истины, как нет частичного солнца или частичной науки. Истина имеет глубочайший внутренний, присущий ей и только ей всеобщий характер, который не зависит ни от индивида, ни даже от бога. Частичным или единичным может быть осознание реальности, а отнюдь не осознаваемый объект. Реальность не может быть реальностью теперь и тогда, здесь и там, а всегда и везде.

   Кант говорит об интеллектуальной интуиции, чтобы указать на вид познания, посредством которого можно было бы достигнуть нелогическим путем познания вещей в себе. Согласно Фихте, интеллектуальная интуиция дает нам возможность достигнуть самосознания, составляющего в его философии основу всякого познания. Шеллинг применяет тот же самый термин для обозначения сознания абсолюта как тождества субъекта и объекта. Согласно же Шанкаре, объектом интуиции не является множество кантовских “вещей в себе”, или я Фихте, или нечто нейтральное Шеллинга; им будет Атман, или всеобщее сознание. Как для Плотина, так и для Шанкары абсолют не есть нечто, данное как объект, он постигается непосредственным контактом, который является более высоким, чем познание ²⁶⁷. Так как интуитивное познание не содержит в себе противоречий, оно является высшей истиной ²⁶⁸.

   Анубхава не есть непосредственность непрерывного ощущения, в котором существование и содержание того, что постигается, не отделены одно от другого. Анубхава родственна скорее художественной интуиции, чем восприятию животного. Она – непосредственность, которая выше опосредствованного рассудочного познания. Реальность, несомненно, является проблематичной, и наши идеи о боге, свободе и бессмертии представляют собой только названия и символы сокровеннейших человеческих ценностей, к которым мы можем стремиться, но не сможем их достигнуть до тех пор, пока не выйдем за пределы бесконечной борьбы разума с его антиномиями. Анубхава и адхьяса, интуиция и интеллект указывают на разрыв, существующий между бесконечной реальностью и конечным умом.

   Шанкара признает, что хотя эта анубхава и доступна всем, но ее достигают лишь немногие ²⁶⁹. Однако важно то, что она открыта для всех. Всегда присутствует объективная реальность, ожидающая познания себя индивидуальными умами, способными ее постигнуть.

   По-видимому, Шанкара не чувствовал симпатии к Той точке зрения, что реальное раскрывается только перед немногими избранными душами в моменты откровения через сновидения или мистические прорицания. Бог, который обнаруживает себя только перед одними, а не другими, является фикцией, религиозным воображением. Действительно, интуиция, или идеальный опыт, касается только некоторых индивидов, хотя она и представляет собой всеобщее достояние, тогда как разум является общим для значительной массы мыслящего человечества. В то время как одни способности развиты хорошо у всех людей, другие способности в это же время не получили у них развития в одинаковой мере. На данной ступени эволюции анубхава может быть субъективной, и ее очевидность заслуживает доверия только тогда, когда она бывает в соответствии с предписаниями разума.